Писать о постановке театра, в котором работаешь, непросто: создают твои коллеги и люди, которых ты сам приглашал, выбирал тему. Ты видишь, как спектакль рождается, знаешь все проблемы, проявившиеся в процессе, и находки, и как всё это нелегко давалось. Одним словом, ты заинтересован в успехе и считается, что готов любить результат, как матери любят своих новорожденных малышей. Поэтому некоторые издания не принимают статьи завлитов театров – такие опусы как бы не могут быть достаточно объективны. У премьеры и человеческого детёныша есть сходство в одном: ты боишься выпускающегося материала так же, как мамаша опухшего носатого младенца – а вдруг с ним что не так?

В Костромском театре кукол состоялась премьера для взрослых – «Мёртвые души» по одноимённой поэме Гоголя. Поэма грандиозная, не театральная, но Гоголя любит театр и нельзя сказать, что «Мёртвые души» обойдены этим видом исполнительского искусства, в том числе и кукольного, хотя какой-то определённой постановочной традиции не сложилось. У театра кукол выбор произведения стоял между «Ревизором», «Трудно быть богом», но первый поставлен и в Театре им.А.Н.Островского, и не один год идёт в Камерном театре, второй – не входит в обязательную школьную программу, а «Мёртвые души» при планировании репертуара прозвучали как «Эврика!» - «О, нашёл!». Спектакль поставил питерский режиссёр, художественный руководитель Камерного драматического театра «Левендаль» Искандер Сакаев. Режиссёр неординарный, личность яркая и, что не менее важно – преподаватель биомеханики Мейерхольда. В выборе композитора режиссёр не сомневался ни секунды: костромичка Елена Лебедева, заслуженный деятель искусств РФ, с которой Искандер работал над «Пиковой дамой» В Театре Островского несколько лет назад. Художник-постановщик – Роман Вильчик, востребованный питерский художник театра кукол, художник по свету – Наталья Кузнецова (Театр «Левендаль»), хореограф – Галина Николаева (студия «Диалог Данс»). В процессе работы выяснилось, что Чичикова может сыграть не каждый – главную роль исполнил приглашённый артист, актёр театра и кино Ринат Муталлапов (театр «Левендаль»). Таким образом, постановка получилась совместным проектом – Костромской театр кукол и питерский камерный драматический театр «Левендаль».

По идее режиссёра, Чичиков попадает в город NN, не обозначенный на карте, который тянет его в свои инертные глубины, и герой всеми силам старается выбраться из этой прилипчивой трясины, ищет выход в мир живых, к жизни. Но кто же этот герой сам и почему жанр определён как афера-фантазия?
Все персонажи в решении постановщиков – гротескные маски в разных формах, маски на лице и маски на руке. Обитатели города похожи на фантастических животных и птиц, они энергичны и общительны. Но общение часто переходит в навязчивость, если нет навязчивой идеи, как у Плюшкина. Спектакль синтетический, пластически-кукольный. Динамика спектакля головокружительная, что объединяет многие постановки по системе биомеханики Мейерхольда; движение создаёт образ, характер, историю.

Гротескные гоголевские персонажи в спектакле Искандера Сакаева становятся гиперболизированными настолько, что ясно – у них, собственно говоря, никаких других душ, кроме мёртвых, быть не может. Задача каждого такого «продавца» заполучить и душу Чичикова, которого не устраивает его полусуществование, невозможность так или иначе реализоваться; «Почему я должен погибнуть червём?» - делится он своими переживаниями при первой встрече. Конструкция спектакля соответствует старинному фарсу, где персонажи – аллегории жизни и смерти, и задача жизни (ещё та мошенница!) – перехитрить смерть.

В этот мистический мир зритель «въезжает» на бричке – точнее, в полной темноте над головами зрителей через весь зал медленно, под медитативную, затягивающую музыку в луче света едет карета с тройкой в упряжке – и это движение, реалистическая тень в духе первого кинематографа втягивают в спектакль, оставляя реальность за пределами театра. Свет переключается на сцену и с той же скоростью – как в замедленной съемке, на сцене появляются первые персонажи.
В спектакле задействованы всего 6 артистов: Ринат Муталлапов, Степан Белканов, Геннадий Крестов, Екатерина Соколова, Мария Логинова и Екатерина Чемкова. Каждый исполняет по несколько ролей, только роль Чичикова – сквозная, и Ринат Муталлапов совсем не уходит со сцены и не меняет маски.

Коробочка, Ноздрёв, Плюшкин, семья Манилова, сплетницы, Селифан и ещё множество лиц составляют специфическое роад-муви Чичикова.
Коробочка в исполнении заслуженной артистки Костромской области Екатерины Соколовой как бы простушка, медлительная, безопасная. Но её медлительность – это грация змеи, тактика удава, обвивающего свою жертву кольцами; здесь интересно работает диссонанс слов и пластики, когда декларируемая наивность не совпадает с цепкостью помещицы, текст ложится на телесный язык и смыслы играют и переплетаются, как в головоломке.

Какой безбашенный Ноздрёв Геннадия Крестова! Артиста буквально несёт в этой роли, природные азарт и юмор фонтанируют, но не осветляя образ персонажа, а делая его бесом, существом без руля и без ветрил, у которого даже взгляд – что у маски, что у артиста – не фиксируется. Начинается полное Зазеркалье, когда Чичиков и Ноздрёв играют в шашки, шашки здесь – живые фигуры, женщины в трико, которые перемещаются по карте. Все персонажи Крестова здесь озорные бесы, которые мгновенно реагируют на происходящее – например, в сцене с Коробочкой он выходит на сцену с лопатой, когда речь заходит о покойниках – не откапывать ли их. Бес, хоть и не похожий на остальных, и причмокивающий, потряхивающий патлатой черепушкой Плюшкин. И, возможно, это самый страшный изо всех – заполучив от него наибольший список умерших, Чичиков рад и поёт вместе с Селифаном – это ли не утрата себя?
Степан Белканов - он и один из Гоголей (второй – Крестов), и Собакевич, но, самое главное – хронически пьяный Селифан, громогласный всадник апокалипсиса, с которым нельзя быть ни в чём уверенным. Работа артиста не прекращается ни на минуту, даже когда его герой отходит на второй план – он развивает свой сюжет, не менее интересный, чем тот, который происходит в это время с центральным персонажем.
Мария Логинова в большинстве сцен работает так, что она сама как бы и не видна, «прячется» за куклу, например, создавая образ жены Манилова. Здесь семейство Маниловых, включая детишек (Екатерина Чемкова) выступает как единое целое, некий многоголовый дракончик, подвижный, болтливый, хаосообразующий. В диалоге двух птиц-сплетниц Мария Логинова проявила себя как яркая характерная актриса, она прекрасно держит форму, владеет голосом и интонацией. Её героиня темпераментная, настырная, подвижная и местами некорректная – долбит клювом свою собеседницу, что получается и смешно, и к месту.
Молодая Екатерина Чемкова выходит в нескольких эпизодах, но самый главный её персонаж – юная дочка губернатора, которая является во сне Чичикову. Красота, грация, пластика, чувство ритма актрисы делают эту небольшую роль запоминающейся – она действительно становится рефреном в этой постановке. И в решении этого персонажа используются два плана – романтический, который прикрывается совершенно неожиданным здесь текстом, который можно трактовать в то же время как мечту Чичикова о доме и уюте.

Если все эти персонажи – бесы, упыри, русалки, кикиморы, то кто же главный герой? Ведь предмет его торга тоже за гранью. С одной стороны, понятно, что его план – покупка крестьян, которые умерли, но об этом их хозяева ещё не сообщили в соответствующие инстанции, - типичная афера, которая позволит Чичикову получить в итоге доход за то, чего нет и никто не окажется в убытке. С другой – что же этот сюжет может значить сегодня? Приобретение мёртвых душ в любом случае манипуляция неприятная даже для атеиста, на такую решится только человек отчаянный или потерявший всё. Вероятно, Чичиков таков и есть – человек, у которого нет ничего, кроме этой брички и пьяницы Селифана, он утратил фактические социальные связи со своей средой и терять ему нечего, как тем мертвецам, но он ещё надеется выиграть жизнь, получить положение в обществе. Он старается подладиться под своих собеседников, сыграть на их слабостях, чтобы добиться желаемого; по сути, он действует как хороший менеджер и ведущий переговоров, чутко реагируя на своих собеседников. Роль Рината Муталлапова сложна не только объемом текста, но и тем, что ему приходится вести диалог с гротескными, однофункциональными, заведомо более колоритными персонажами, чем он сам. И при этом его лицо скрыто под маской – зритель не видит ни его лица, ни, по большому счёту, глаз. В редкие минуты он приподнимает маску и показывает настоящее лицо ещё молодого неиспорченного, хоть и не без хитрецы, человека. В его Чичикове есть и страх, и своего рода азарт, но ни с кем из своих собеседников, кроме губернаторской дочки, он не теряет самоконтроля.

«Мёртвые души» Костромского театра кукол в исполнении Искандера Сакаева получились зрелищным, ярким, динамичным, как то колесо, которое должно докатиться до Москвы, спектаклем. Смысл аферы-фантазии можно увидеть в финале. Тогда можно понять, что эта афера – а постановка «Мёртвых душ» в театре, да ещё и кукол всегда афера, - поэма-притча, лирическая сатира-притча, которая вынуждает зрителя быть перед собой чуть более честным, чем хочется. Это надо обязательно смотреть, и, возможно, не один раз – не так много постановок в Костроме с таким серьёзным содержанием.

Текст и фотография – Ирина Пекарская