С 30 сентября по 4 октября 2019 года на сцене Костромского театра кукол в рамках федерального проекта «Большие гастроли» выступил Омский государственный театр куклы, актёра, маски «Арлекин». Мы взяли интервью об особенностях профессии у артиста театра, известного драматурга для театра кукол, заслуженного деятеля культуры Омской области Дмитрия Войдака.
И.П. Вы уже погуляли по Костроме, вам показали город?
Д.В.: Как таковая экскурсия завтра, далеко не ходили, на правый берег не уезжали, но, по крайней мере, на волгу сходили, сходили к монастырю, съездили в торговый центр – из каждого города мы детям что-нибудь привозим, у нас двое детей остались дома с бабушкой, мы здесь с супругой вместе – супруга тоже кукловод. Она и как режиссёр ставит спектакли, и по моим пьесам в том числе, в Барнауле два спектакля поставила, сейчас её пригласили в Кировскую драму. Я пишу, она ставит, я играю, она ещё и художник, то есть мы можем свой театр организовывать.
И.П.: Вы пишете, ваши на драматургических конкурсах пьесы побеждают!
Д.В.: Побеждали, потому что конкурсы в основном для молодых драматургов, то есть до 35 лет, получается, возраст вышел - уже пять лет не участвовал, но было время, да, побеждал.
И.П.: Самые главные победы драматурга – постановки в театре. У вас немало пьес, которые идут на сценах, и у нас тоже есть постановка «Придёт серенький волчок».
Д.В.: Пьеса, которая идет в вашем театре, самая востребованная из моих пьес по кукольным театрам. Не знаю, почему ее выбирают, для меня все пьесы, конечно, родные, какие-то более живые, какие-то более затянутые. Что-то, видимо, режиссёры находят. «Волчок» в вашем театре, идёт в Туве, идёт в Балашихе – Балыков ставил, собираются ставить в Петрозаводске. Его везде берут для театра на подушках.
И.П.: У вас есть не только пьесы для детей, но и инсценировки для взрослых – Шекспир.
Д.В.: Это не совсем инсценировки. 8 лет назад, в 2012 году, московский театр «Тень» - Илья Эпельбаум, известный своими экспериментами, объявил конкурс сокращений пьес Шекспира. Он для свого театра делал проект, задача – сыграть классическую пьесу за несколько – от двух до десяти – минут. Я в этом конкурсе принял участие, написал, точнее, сократил, 9 пьес, победил в этом конкурсе с пьесой «Отелло» и 7 пьес из 9-ти театр «Тень» взял в репертуар. Они взяли всего 16 пьес и 7 из них мои! Конкурс был всероссийский.
В период самоизоляции была авторская программа Дмитрия Войдака (смеётся) «Мировая классика за полтора часика», я читал эти сокращения, там еще были Брехт, и «Моцарт и Сальери». Мне с Шекспиром практика понравилась и попробовал и с другими классиками. Но эти пьесы для юмористического показа. К ним серьезно, как к произведениям Шекспира, относиться нельзя. Они с юмором написаны, всю воду вылили, весь сюжет: завязка-кульминация-развязка.
«Бурю» писал, я её назвал «литературное попурри стихий», потому что я взял за основу «Бурю» Шекспира, написал её слогом горьковской «Бури», местами вставлял узнаваемые цитаты из пушкинского «Буря мглою небо кроет…», из Лермонтова «…а он мятежный просит бури…», из Шекспира. И так эти 10 пьес можно прочитать за час-час 10 минут.
И.П.: Интересно было бы читку такого опуса сделать. Скажите, а есть ли у вас пьесы для взрослых?
Д.В.: Писать для взрослых? Я всё-таки не профессиональный драматург. Была такая возможность - я попытался, пьеса называется «А где-то в Ватикане белый дым», она даже прошла в конкурс «Евразия» Николая Коляды, в лонг-листе остановилась – из 100 пьес в сороковку попала. Эта ниша сильно занята, драматургов много, я как-то для себя выбрал – начинал с того, что работаю в театре кукол, для детей, потребовалась в театр инсценировка, моя пьеса пригодилась; сам я поначалу не предлагал, писал для себя, публиковал в интернете, кто-то это видел, так и пошло.
И.П.: Есть ли у вас свой критерий, какие-то требования к детской пьесе?
Д.В.: Специального такого критерия нет. Я когда пишу, обязательно читаю вслух. Чтобы это не была рваная речь, или неестественная, книжная. Нужно, чтобы это было легко читать и легко слушать. Люблю по-детски немножко переделывать слова, например «вертолёт – ветролёт», нравятся словосочетания, на ассоциации. Дети очень хорошо это воспринимают, потому что сами отталкиваются не от слова, а от ассоциации. «Ветролёт» – потому что летит от ветра. Когда такое рождается - меня вдохновляет.
И.П.: Думаю, многих интересует вопрос – как приходят в профессию кукловода. Профессия для любого города в некотором роде экзотическая.
Д.В.: Здесь не буду оригинален, большинство кукольников, кто приходят в куклы – это те, кто не попал на драму. У меня самого немножко не такая ситуация. В Омске нет профессионального актерского образования, нет актерского отделения. В институте культуры обучают на организаторов массовых праздников, колледж культуры выпускает руководителей самодеятельных коллективов. Получилось так, что когда учился в 11 классе, на базе колледжа культуры набрал курс ТЮЗ. Я тоже пришел к главному режиссеру, он меня посмотрел, я ему понравился, год у него отзанимался – утром учился в школе, а вечером бегал на мастерство, танец, речь. Так год прошел. Ребята заканчивали первый курс, а я закончил 11-й класс. Закончил школу – надо как-то дальше решать, что делать, спросил режиссёра – нужен я вам, не нужен. Он ответил, что сразу на второй курс взять не может, нужно сначала поступить в колледж, а после первого семестра переведёт к себе на второй курс. А в тот год набирал Борис Саламчев (прим.: главный режиссёр Омского театра куклы, актёра, маски «Арлекин») – поступил к нему. Как год назад набирал ТЮЗ, в этот год набирали кукольники. У меня представления о кукольном театре вообще не было, кроме стереотипного – кукла – шарик на пальце. Проучился полгода у Саламчева и понял, что переходить уже не хочу. За первые полгода театр кукол втянул. Да ещё прийти на второй курс, где уже сложился коллектив, или здесь – где все свои, родные, с самого начала. И я совершенно не жалею – сравнивая сегодня ТЮЗ и кукол, и по ролям, в которых сейчас выхожу – за 20 лет работы в театре у меня прилично ролей.
И.П.: Вы в каких спектаклях больше любите выходить – для детей или для взрослых?
Д.В.: Нельзя сказать, что это нравится больше, а это меньше. Для детей работать так же и почётно и ответственно, как и для взрослых - всё же это наша прямая обязанность. Что бы мы ни говорили про возможности театра кукол, все равно большая часть репертуара ориентирована на детей. Это надо играть, уметь играть. Я владею своей профессией, владею куклами разных систем. К взрослому репертуару нужен иной подход, но взрослый репертуар, к сожалению, сегодня это редкость. Его последнее время всё меньше и меньше – надеюсь, что после окончания пандемии ситуация изменится.
И.П.: А есть ли любимая система кукол?
Д.В.: Любимая кукла – марионетка, классическая марионетка. Сейчас показывали «Недоросля» – здесь у кукол немного пропорции не те, у куклы очень длинны руки – не знаю почему, так художник увидел. Она не может сесть. У марионетки классической, в отличие от кукол «Недоросля», нет штока (прим.: специальный металлический прут, который крепится к голове такой куклы) – без штока мне больше нравится, когда только нити. Я человек говорливый, суетный, марионетка же требует самоконтроля, эта кукла требует подробности, плавности движений. Я сам себя с ней останавливаю, успокаиваю и в этом плане она мне больше подходит – для саморазвития. И я ее вожу, и она меня – не водит, но сдерживает.
И.П.: Вы могли бы описать состояние кукловода во время работы с куклой? Можно ли сравнить с медитацией? Как кукольник чувствует свое тело?
Д.В.: Марионетка как раз располагает к этому, работа с ней и есть медитация. Про тело - специально об этом не думал, не контролировал. В любом случае, и кукла подстраивается под меня, и я подстраиваю тело к кукле, так как кукла главнее. Даже когда работаю открытым приёмом – я как бы прячусь за куклу, тела не должно быть много.
Например, что касается тростевой куклы или петрушки (тоже любимый), тут медитация не подходит, здесь не помедитируешь, особенно если говорить о классическом петрушке, о петрушке действия, который ходит с дубинкой. С пищиком не работаю, я не профессиональный петрушечник – я туда даже не лезу. Моя ниша - петрушка текстовой, критик. Если бы я только этим занимался – у меня бы получилось, потому что чувствую, что мне бы это нравилось. Для овладения классическим петрушкой нужно работать больше с этой куклой, но поскольку у нас репертуарный театр, мы знаем все системы кукол, но мы не можем посвятить петрушке месяц - полгода – год. С каждой куклой мы работаем от спектакля к спектаклю, всё больше с живым планом, и откладываем куклу до следующего выхода.
И.П.: Есть ли разница по ощущениям - работать с куклой живым планом или за ширмой?
Д.В.: Ну, конечно! Я, например, как-то стесняюсь. Не люблю, когда приходит телевидение. Кукольники в основном люди не публичные - это не только я, это знаю по своим коллегам. Легче что-то сказать через куклу, легче спрятаться за куклу – я как бы есть, но меня как бы нет. Кто-то говорит: «Вам сложнее, так как через куклу должны передавать то, что сами переживаете». Двойственность. Поможет тебе кукла или не поможет – тоже вопрос.
И.П.: Вы много ездите, выступаете. Скажите, по городам зрители отличается?
Д.В.: В основном гастролируем со спектаклями на детскую публику, для взрослых не так часто возим. Дети – везде дети. Где-то более собранные, где-то менее. Это даже по садикам видно – от садика к садику отличаются группы. Но в основном везде публика благодарная. Может быть, зрители стараются показывать своё гостеприимство, как они нам рады. И, конечно, всегда принимают очень здорово, очень хорошо.
И.П.: Недавно Костромской театр кукол провёл второй онлайн-фестиваль театров кукол «Кукольный остров», в котором вы приняли участие в работе жюри. Как вам такой проект?
Д.В.: Хороший, замечательный проект. И если кто-то запланирует такой – это будет уже повторение, а вы зачинатели. Что мне нравится – это чисто актерский фестиваль. Здесь мы не затрагиваем ни музыку, ни режиссера, ни художника. Есть возможность нам, актёрам, посмотреть друг на друга. Кто бы куда ни ездил, мы не можем ездить везде. На «Кукольном острове» в течение часа-полутора в прямом эфире мы знакомимся с шестью артистами! Артисты кукольники очень открытые, нет плохого кукольника как человека. Они открыты душой, сердцем. А тут они все светлые – хоть пожилой актёр из Новосибирска, хоть совсем молодые. Драматические артисты начали бы Гамлета играть, начали бы показывать себя как актёра. А тут вышла собачка или мусорщик, бумажная кошечка – нет каких-то амбиций, вот этого вот «Я» большого. Спасибо за фестиваль и если вы будете продолжать – хорошо.
И.П.: Желаем вам добрых гастролей и скоро Костромской театр кукол приедет к вам!
Д.В.: И мы вас уже ждём! К тому времени мы вернёмся.

На фотографии Дмитрий Войдак с куклой Скотинин из спектакля "Недоросль"